Не торопись сжигать мосты - Страница 16

Грейс знала, что пробиться наверх в одиночку, без поддержки будет невероятно сложно, и, поступив на работу в фирму «Кромби и Доджсон», начала осторожно присматривать покровителя. И таковой нашелся.

Младший партнер Кромби и Доджсона, Пол Хардстоун, привлек ее внимание прежде всего своим положением и блестящими перспективами. Но были у него и другие, чисто мужские достоинства. К тридцати двум годам этот выпускник Кембриджа уже успел сделать имя в серии громких процессов. Выступая на стороне защиты в провальных, по мнению не только широкой публики, но и коллег, делах, Пол проявил недюжинное упорство, твердую волю, изобретательность и артистизм. Недоброжелатели обвиняли «выскочку» в цинизме и предрекали неизбежное падение, что и произошло бы рано или поздно, поскольку все дела выиграть нельзя, но молодой адвокат перехитрил всех. Получив предложение перейти в «Кромби и Доджсон», он ответил согласием, после чего, одержав еще две убедительные победы, резко сменил курс. Отказавшись от уголовных, Хардстоун стал специализироваться по делам корпоративных клиентов. Славы здесь было куда меньше, а вот возможностей для обзаведения нужными связями куда больше.

Грейс прекрасно понимала, какую нелегкую задачу поставила перед собой, выбрав Пола, но отказываться не собиралась. Железо надо ковать, пока ты молода и красива, говаривала ее мать, та, настоящая, что уехала в далекий Абердин со вторым мужем. После тридцати выбирать будешь уже не ты.

Поставив цель, Грейс наметила план, который и претворяла в жизнь методично и без суеты. Разумеется, Пол Хардстоун не был обделен женским вниманием, а потому она отказалась от ставки на штурм и сосредоточилась на осаде. Шанс выпадает каждому, вся проблема в том, что не каждый умеет воспользоваться им. Грейс готовилась каждый день, предусматривая каждую мелочь, от белья и духов до чистой раковины на кухне в более чем скромной квартирке.

И однажды этот день пришел.

Вот только получилось все не совсем так, как представлялось Грейс. Точнее, совсем не так.

В тот раз она пришла на работу как всегда, за пятнадцать минут до начала рабочего дня, и еще не успела сесть за стол, как в кабинет ворвалась Джуди Харнесс, делившая с Грейс крохотное помещение.

– Слышала? – сбрасывая мокрый плащ, спросила она. – Вот это новость!

– Не слышала, – спокойно ответила Грейс, доставая из ящика папку с документами. Новости Джуди приносила регулярно, черпая их главным образом из разговоров с многочисленными подругами и бульварных газет. – А что случилось? Террористы обстреляли Биг-Бен?

– Если бы! – Джуди запихнула плащ в шкафчик и, повернувшись к коллеге, сделала большие глаза. – Пол Хардстоун… женится!

Человек, более внимательный, чем Джуди Харнесс, несомненно, заметил бы, какой эффект произвело сообщение на бедняжку Грейс: кровь моментально отхлынула от ее лица, а рука с папкой задрожала, словно лежавшие в ней бумажки превратились в свинцовые пластины.

– Представляешь? – как ни в чем не бывало продолжала Джуди. – И как ты думаешь на ком?

– На ком? – тупо повторила Грейс.

– На дочке Джереми Кромби, Элизабет! На этой безмозглой дурочке. На этой… – Не найдя подходящего сравнения, Джуди заменила его выразительным жестом. – Вот пройдоха! Старик еле ноги передвигает, а Доджсон, по слухам, уже своего человека на его место подготовил. Вот наш красавчик и подсуетился. Ловок, нечего сказать.

Выплеснув информацию, Джуди занялась делами: подвела глаза, подкрасила губы, покрутилась перед висевшим на стене маленьким зеркалом, отражавшим лишь отдельные части ее пышной фигуры и, удовлетворенная результатом, села за компьютер.

Не успела Грейс в полной мере оценить масштаб обрушившегося на нее несчастья, как зазвонил телефон. Ответила Джуди.

– «Кромби и Доджсон», чем могу помочь? – проворковала она, потом помолчала немного, слушая лающий из трубки голос, и, бросив взгляд на Грейс, состроила гримасу. – Да, сэр, конечно. Мисс Мейсон уже идет.

– Что такое? – забеспокоилась Грейс.

– Это он, – прошептала Джуди, хотя трубка уже лежала на рычаге. – Требует тебя.

– Кто?

– Он, Пол Хардстоун. Похоже, сильно не в духе. Давай быстрее. Потом расскажешь.

Через минуту Грейс уже переступила порог кабинета, в котором прежде бывала лишь дважды. Хозяин его стоял у окна, засунув руки в карманы брюк, но смотрел не на раскинувшийся внизу город, а на ковер под ногами. Вид у жениха «прелестной» сорокалетней Элизабет Кромби был не самый счастливый.

Грейс откашлялась.

– Вызывали, сэр? – осведомилась она, сама удивившись тому, как бесстрастно и ровно прозвучал голос.

Он повернулся.

При желании Пол Хардстоун мог бы запросто найти работу в Голливуде, заменив, например, Майкла Дугласа или Харрисона Форда. Мог бы играть в футбол и затмить Дэвида Бэкхема. Мог бы рассказывать о погоде с экрана телевизора или рекламировать носки. В любом случае такой великолепный образчик мужской породы имел бы полный и заслуженный успех. Высокий, голубоглазый, сухощавый, подтянутый, одетый в серый костюм с бирюзовым, под цвет глаз, галстуком, он был воплощением мечты миллионов женщин, и тот факт, что все это должно было достаться глупой, тщеславной, неопрятной Элизабет, представлялся наглядным доказательством несправедливого устройства мира.

– Да. – Он пристально посмотрел на нее.

Грейс скромно опустила глаза. Она знала, что природа наградила ее красотой, и это было единственное, за что она могла поблагодарить родителей.

– Люси приболела, а мне нужно кое-что продиктовать. – Хардстоун прочистил горло. – Стал думать, к кому бы обратиться за помощью, и вспомнил вас. Мы ведь однажды уже работали вместе, не так ли?